Алексей Басов: венчурные фонды являются двигателем инновационного бизнеса многих стран

2006 год

Алексей Басов: венчурные фонды являются двигателем инновационного бизнеса многих стран

Порог входа в подобные венчурные фонды с каждым годом снижается, однако, все равно, с точки зрения привычных размеров для открытых паевых инвестиционных фондов остается значительным. Миллион рублей - это порядка 30-ти тысяч долларов, порог вполне допустимый для российского венчурного фонда. Это сразу очерчивает определенную целевую аудиторию: средние и крупные инвесторы, которые хотят стать максимально перспективными участниками пусть и не очень надежных компаний.

Собственно, главный выигрыш, главный бизнес венчурного инвестиционного фонда заключается в том, что он инвестирует в несколько десятков проектов, либо компаний, из которых потеря хотя бы половины средств (неуспех бизнеса), является вполне допустимой, поскольку успех ограниченный или существенный остальных компаний с лихвой компенсирует потери от неудачных проектов.

Яркими примерами подобного бизнеса на Западе являются всем известные сейчас Интернет-компании, высокотехнологичные сервисы. Первоначально они начали развиваться на деньги венчурных капиталистов и венчурных инвестиционных фондов. Уверен, что многие фонды, бизнесмены или компании хотели бы оказаться в то время в том месте и вложить совсем небольшие деньги (десятки, сотни, максимум миллионы долларов) в компании, которые сейчас оцениваются, находятся, котируются на фондовом рынке и оцениваются в миллиарды долларов.

Примерами наших венчурных, в некотором смысле, рискованных компаний, являются всем известные лидеры российской Интернет-индустрии. Они также на первых порах обращались в венчурные фонды, к частным инвесторам, которые инвестировали часть денег, выступали венчурами для таких компаний. Они инвестировали десятки, в худшем случае, сотни тысяч долларов в компании, годовой оборот которых составляет десятки-сотни миллионов долларов. Если переводить в доходность, то, конечно, никакой открытый паевой инвестиционный фонд или другие финансовые инструменты не способны дать такой доходности. Это сотни, тысячи процентов.

При крайне неудачном стечении обстоятельств активы подобного фонда могут снизиться гораздо больше, чем стоимость акций любой компании. Дело в том, что все перспективные бизнесы, как правило, не обладают существенными активами материальными, являются носителями, развивают идеи. Их главный капитал – это ноу-хау, технологии и люди, то есть, вещи непостоянные, либо подверженные самым различным рискам, которыми не обладают публичные компании или какие-то облигационные инструменты.

Бизнес венчурного фонда заключается в том, чтобы находить перспективные проекты и внутри этого портфеля проектов балансировать риски. Безусловно, любой венчурный фонд может похвастаться «выстрелившими» проектами, а также может поогорчаться из-за того, что ряд проектов «не выстрелили» или в какой-то момент прекратили свое существование. Собственно, профессионализм управляющего фонда заключается в том, чтобы снизить количество неудачных проектов или среди проектов найти такие, которые своим ростом компенсируют все прошлые неудачи. Работа венчурного управляющего заключается в управлении рисками, связанными с компаниями.

Безусловно, отсутствие длинных и относительно дешевых для предпринимателей денег для начинающих бизнесов существенно тормозит развитие любой экономики, тем более страны, которая стоит на пороге рывка в развитии, перехода на новое качество структуры своей экономики. Многие экономики развивающихся стран двигаются именно на венчурные деньги. С каждым годом в Россию приходят все более существенные суммы, прежде всего венчурных фондов. Поэтому интерес государства к этой области оправдан и очень выгоден как государству, как управляющему собственностью, так и предпринимателям, которые получают через эти фонды источник удобного, комфортного финансирования.

Чтобы стать пайщиком венчурного фонда, которых в России существует уже несколько десятков и с каждым годом их по несколько десятков появляется, не требуется никаких иных действия кроме тех, которые требуются, чтобы стать пайщиками любого другого фонда. Большинство управляющих компаний или банков уже имеют либо зачатки венчурных фондов, либо чистые венчурные фонды, которые так и квалифицируют себя.

Для того чтобы стать пайщиком венчурного фонда, нужно пройти точно такую же процедуру, как и при становлении пайщиком любого другого фонда. Заключается договор, вносятся через банк деньги, управляющая компания присылает регулярные отчеты. Существенным и главным отличием является то, что выйти из этого фонда сложнее, то есть, конвертировать свой пай в деньги или обменять его на другие активы труднее. Однако я думаю, что в ближайшее время эта проблема будет также решена за счет вывода крупных фондов, больше десяти миллионов долларов капитализации на фондовый рынок. Тогда ликвидность подобных паев существенно повышается.